Рецензия к фильму "Луна 2112". Между нами

На автоматизированной лунной базе по добыче главного ресурса для энергетики Земли – гелия 3 – в полном одиночестве мотает последние две недели трехлетнего контракта работяга Сэм Белл. Прямая видеосвязь с Землей давно нарушена – Сэм обменивается с оставшимися на Земле женой и дочкой видеописьмами. Вживую эти три года Сэм общался только с говорящим компьютером базы, эмоции которого – шесть смайликов на экране. Луна давит: сперва Сэм начинает видеть короткие странные галлюцинации – а потом неожиданное происшествие полностью рушит его привычную картину мира.

Фильм - дебют 38-летнего Данкана Джонса, который к тому же – сын знаменитого рок-певца Дэвида Боуи, - живая классика космической научной фантастики. С прицепленными к оригинальному названию нелепыми цифрами "2112", "Луна" вышла в России в крайне ограниченный прокат и идет в Москве десятком сеансов в день, собирая переполненные залы.

Снятый в Англии за сущие гроши, фильм держит в напряжении от первой до последней минуты. Неиспорченное опытом постановок тонкое чутье Данкана Джонса позволило ему сыграть на знакомых образах из кинофантастики всех лет, но ни разу не съехать к штампованным приемам воздействия на зрителя.

"Луна" неожиданна - фильм производит гипнотический эффект, погружая зрителя в рефлексию и самосозерцание.

Джонс словно сметает рукой в скафандре с поверхности стекла всю звездную пыль космической кинофантастики, накопившуюся за эти годы, и оставляет зрителя наедине с собой: смотреть не на смайлик экрана, а на печальное лицо и усталые глаза. Удивительно, как долго режиссеры искали именно этот рычаг, кнопку, ручку, запутываясь в своей космической философии. Не понадобилось ни обитаемых планет, ни межзвездных бросков, ни громких слов – чтобы создать портрет человеческого одиночества, оказалось достаточно Луны и зеркала.

Сэм Рокуэлл, как и положено, вытащил весь фильм на себе – мутные рожи в экранах у него на базе и проникновенный голос Кевина Спейси, спрятанного в ящике со смайликами, дополняют картину, но не более. Сорокалетнему Рокуэллу, чей путь до "Луны" насчитывает более шестидесяти (!) постановок, включая великолепную "Великолепную аферу" и "Удушье", пробирающее до кишок, в фильме Данкана Джонса удалось пройти по едва различимой грани, отделяющей актера от персонажа и зрителя – от самого себя.

Джонс говорил, что кризис помог ему привлечь в картину первоклассных мастеров по спецэффектам и представить нам фантастические лунные виды, снятые с миниатюрными моделями. Но фильм бы бросал то в жар, то в холод, даже если бы в нем не было вообще ни одного кадра Луны. Ведь это не Сэм Рокукэлл и не Сэм Белл, а мы сами возимся над миниатюрной моделью города девятьсот часов, разговариваем с цветами, корчимся на полу в уборной, измазанные кровью, и плачем в кабине лунохода "Я хочу домой!".

Данкан Джонс в фильме не делает ни одного шага, чтобы превратить маленькую драму на обратной стороне Луне в метафору для всего человечества. Но прочувствованная каждым в зале история сама в нее превращается. "Луна" учит нас держать одиночество перед лицом мира – потому что нет никакого будущего, нет никакого прошлого: все, что у вас есть – то сейчас, когда вы дочитываете меня.