Вайнона Райдер: "Я занималась тем, что мне было интересно"

В интервью, приуроченному к выходу в прокат мультфильма "Франкенвини", Вайнона Райдер рассказала о том, какое влияние на ее карьеру оказал режиссер Тим Бертон и почему она не стала секс-символом Голливуда.

Каково было снова поработать с Тимом Бертоном?

"О, это было изумительно! Я все время пытаюсь подобрать еще какие-нибудь прилагательные, чтобы описать этот по-настоящему особенный опыт работы с Тимом. Он один из моих самых любимых людей в мире, поэтому наше сотрудничество я никогда не расцениваю, как работу, хотя, оно всегда очень плодотворное. Он не такой, как другие режиссеры. Тим - уникальный и очень экспрессивный. Нам не нужно договаривать предложение до конца. Даже если он молчит, ты всегда чувствуешь, что заслуживаешь его доверия".

"Если ты хочешь обсудить что-то, ты можешь это сделать. Но тебе это не нужно. Все происходит телепатически. Несмотря на всю ту мрачность, с которой ассоциируется Бертон, во всех его фильмах так много сердца. Работая над "Эдом Вудом", я рыдала, над "Франкенвини" - плакала, над "Эдвардом руки-ножницы" я плакала все время. В его фильмах всегда присутствует большое количество чистоты, непорочности, и неважно, что это выглядит не всегда обычно. Эльза, героиня, которую я озвучивала для "Франкенвини" немного похожа на Лидию из "Битлджуса". Причина, по которой Лидия могла видеть привидения, заключалась в том, что она была молода и не похожа на своих родителей. Поэтому, когда ко мне подходят дети и спрашивают: "Вы та девочка из "Битлджуса"?" - я испытываю чудесное, теплое, удивительное чувство. То, что меня ассоциируют с этими фильмами, делает меня счастливой!"

Как Вам понравился процесс озвучивания?

"Для меня, быть причастной к чему-то настолько важному для Тима, и о чем я слышала в течение 25 лет, было уже большой честью. Он тот, кого я очень и очень люблю. Он – особенный для меня человек, человек, положивший начало моей карьере, в широком смысле это слова. Что касается процесса озвучивания, то это была очень приятная работа, которой я давненько не занималась со времен "Симпсонов" и "Доктора Катца".

"Если бы Тим решил снимать этот фильм без меня, я бы все равно всеми правдами и неправдами постаралась бы попасть в него, просто чтобы потусоваться. Правда, я не считаю это работой. Конечно, когда ты делаешь свое дело, ты работаешь, но это совсем не: "О Боже, когда же будет перерыв?" Ты можешь заниматься этим вечно. И он все тот же парень, которого я встретила 25 лет назад. Прошла жизнь, у него семья, мы все повзрослели, а он режиссирует, как так же, как и раньше. Я получаю от него те же самые указания, какие получала на съемках "Битлджуса". Эльза – более молодой вариант Лидии в каком-то смысле, и я придерживалась в работе этого ощущения. Тим посылает нам всем сигналы, а мы их принимаем. Это магия, это телепатия".

О чем история мультфильма заставила Вас задуматься?

"О том, как можно использовать технологию во благо. Послание, переданное посредством науки, прекрасно. У многих людей очень близкие отношения с их питомцами. Так было и у меня, и утрата оставила очень глубокий след".

Вы помните свои первые впечатления от работы с Тимом Бертоном над "Битлджусом"?

"Я очень хорошо помню нашу первую встречу. У меня были черные волосы. Я болтала с кем-то в приемной о фильмах, о музыке. Спустя 30 минут я спросила: "А вы не знаете, где Тим Бертон проводит прослушивание, потому что, может, я зашла не в то здание?" А мой собеседник ответил: "О, так это я". Я и представить себе не могла, что режиссер может быть таким классным в плане общения. Все остальные режиссеры, с которыми я работала, были очень вторитарными".

Вы по большей части всегда тяготели к мрачным фильмам и персонажам и никогда не пытались сыграть роль, которая превратила бы Вас в секс-символ Голливуда. Почему?

"Это интересный вопрос, потому что даже на съемках "Битлджуса" я все еще была неуклюжим ребенком, не достигшем толком половой зрелости. Роль Лидии – одна из моих любимых, потому что я очень на нее похожа. Она позволила мне попасть в проект "Смертельное влечение", но мне буквально пришлось драться за роль Вероники, потому что я не выглядела настолько привлекательно, чтобы претендовать на роль популярной девушки. Я считаю, что мне невероятно повезло, что все режиссеры, с которыми я работала, не пытались сделать из меня секс-символ".

"Я смотрела "Клуб первых жен", и одна из героинь произнесла такую фразу: "Для женщин-актрис в Голливуде есть три роли - цыпочки, окружного прокурора и мисс Дэйзи", и я подумала: "О Боже, это не смешно!" То, что дал мне Тим, находилось где-то между. Я помню, как мне предлагали роль молодого полицейского, преследующего серийного убийцу, но я не представляла себя в этом образе. У меня было несколько шансов попытаться пойти этим путем, но я не чувствовала, что это мое. Я занималась тем, что мне было интересно. Мне невероятно повезло, что у меня была такая возможность, особенно, в 90-х".