"Правила виноделов", в оригинале "Правила изготовителей сидра" — один из самых странных фильмов, что мне приходилось видеть. Вспомнила о нем, поскольку здесь свою единственную не комедийную роль второго (даже третьего!) плана сыграл новый Человек-муравей Пол Радд. Фильм разрушает все правила, каноны и стереотипы кинематографического повествования. В нем нет ощутимого единого стержня, почти невозможно ухватить его внутреннюю логику, основную ясную идею, в нем определенно отсутствует центральный персонаж, нет практически ни одного положительного героя. Он похож местами, говоря театральным языком, на первую читку, а не на премьеру, а название фильма даже отдаленно не отражает сути происходящего. Тем не менее в 2000 году он получил пару Оскаров — за лучший адаптированный сценарий, написанный самим автором романа Джоном Ирвингом, за лучшую мужскую роль второго плана (Майкл Кейн) — и с десяток номинаций на Оскар, Золотой глобус, BAFTA. Среди номинантов на Оскар 2000 был и режиссер Лассе Халльстрем, начинавший в 1970е как музыкальный клипмейкер на родине в Швеции, а с 1990х более чем успешно работающий в Голливуде. Среди его фильмов "Что гложет Гилперта Грейпа", где едва ли не лучшие свои роли сыграли Лео ДиКаприо и Джонни Депп, всеми любимый "Хатико: Самый верный друг" с проникновенным Ричардом Гиром, экранизация бестселлера Энни Пру (Пулитцеровская премия) "Корабельные новости" с неожиданным Кевином Спейси и др.
Чем же так очаровала кинематографическую публику эта лента?
История в двух словах. На дворе 1943, Америка участвует во Второй мировой войне на других континентах. А в американской глубинке, медвежьем углу, пожилой врач, акушер-гинеколог доктор Ларч (Майкл Кейн), руководит сиротским приютом Сент Клауд (Saint Cloud — Святой Покров), параллельно занимаясь медицинской практикой — принимает роды, делает полу-легальные аборты и передает весь свой богатый профессиональный опыт любимцу из приюта сироте Гомеру (Тоби Магуайр). В один прекрасный день Гомер поражен стрелой амура и вслед за своей новой любовью Кэнди (Candy-конфетка Шарлиз Терон) и ее женихом Уолли Уортингтоном (Пол Радд), военным летчиком в краткосрочном отпуске, отправляется повидать мир. Успевает поработать сборщиком омаров и сборщиком яблок в поместье Уортингтона на берегу моря, завести друзей среди чернокожих сезонных рабочих, "утешить" свою любимую, когда ее жених возвращается на фронт, чтобы в итоге все же вернуться в родное гнездо — сиротский приют.
Как вписываются в этот сюжет "правила виноделов"? Практически никак, да и правил-то всех листочек в шесть строчек на стене барака сезонных рабочих: не курить в постели, не спать на крыше, не включать механизмы, если ты во хмелю. Техника безопасности, которую никто никогда не читает. Но, как говорит один из лучших драматургов мира Антон Чехов, если ружье в первом акте висит на стене, то не позже чем в последнем оно должно выстрелить. И листочек с правилами "стреляет" — он оказывается поводом произнести мудрую фразу "правила пишут для того, чтобы их переписывать". Переписывает ли их кто-то в фильме?
Начнем с Гомера Уэллса. Формально он главный персонаж истории, молодой человек в периоде возмужания, в поисках себя и своего места в жизни, далеко не сразу прозревает свое предназначение. Громкое имя, данное ему при рождении доктором Ларчем, само собой ассоциируется с "великим слепцом", древнегреческим поэтом-сказителем Гомером, автором героического эпоса Илиады и сказки странствий Одиссеи. Имя однако не добавило значимости и величия судьбе американского Гомера, не обострило его проницательность, хотя свою скромную Одиссею он пережил. И даже пару раз нарушил христианские заповеди "Не убий" и "Не возжелай жены ближнего своего", первую как принципиальный врач-профессионал, вторую как потерявший голову мальчишка. Но в итоге вернулся на стезю, уготованную для него доктором Ларчем. Тоби Магуайр в роли мил, интеллигентен, избыточно дисциплинирован и уравновешен, чтобы не сказать монотонен, но харизмы и нерва на яркое соло ему не хватает. Он теряется в тени доктора Ларча-Кейна и он гасит сексапильность и блеск Кэнди-Шарлиз. Последнее особенно удручает, потому что Халльстрем обычно создает на экране зажигательные и красивые пары (Хит Леджер и Сиенна Миллер, Ченнинг Татум и Амандра Сейфрид, Эмили Блант и Эван МакГрегор, Джош Дюамель и Джулианна Хаф).
А вот Ларч — первопричина всей истории, протоматерия, из которой соткано полотно фильма. Отличный врач, мастер своего дела, к которому пациенты приезжают издалека, в своем сиротском приюте Господь Бог во всех смыслах — и как законодатель, и как любящий отец. У него огромное сердце, способное объять весь мир с его трагедиями, и трезвый рассудок. Не подумайте, что он пожилой добродетельный педант, как раз напротив, бабник, который тискает медсестер, и наркоман, а ради пользы дела, как он ее себе представляет, может и нарушить закон, что прекрасно сочетается в нем с исключительным благодушием и беспечным пофигизмом. Добавьте к этому портрету харизму Майкла Кейна, и сразу станет ясно, что главный магнетический центр истории именно он. И даже если в кадре его нет, его дух незримо витает в воздухе, так что ролью второго плана работу Кейна даже язык не повернется назвать. Появление на экране Кейна придает фильму высокий стиль и божественную печать, как появление изысканного британского джентльмена в деревенском захолустье сродни пришествию Христа, остальные эпизоды таким сиянием не осенены. Если и можно кого "назначить" в "Правилах виноделов" ниспровергателем устоев, то только его.
Другие персонажи, точнее занятые в них актеры, составляют гармоничный актерский ансамбль, и, не уступая друг другу первенства, грешат и, в назидание зрителям, каются. Шарлиз Терон, которой очень идет стиль сороковых, тоскует по любимому жениху и поэтому изменяет ему с Гомером — "нет ничего парадоксальнее женского ума", как говорил Григорий Александрович Печорин в беседах со своим приятелем доктором Вернером. Один из новых чернокожих друзей Гомера так обожает свою дочь, что впадает в инцест (на тему мужской логики цитату не вспомню). Пожалуй, только персонаж Пола Радда, военный летчик, согрешить в рамках экранного времени не успевает, но расплачивается за всех. Ну и дети-сироты, безгрешные души и самые милые мордашки, за что особое спасибо кастинг-директору.
Одна тема активно педалируется сквозь весь фильм, буквально просится в подзаголовок картины, вызвав бурное обсуждение критиков с выходом фильма — тема абортов. Для Америки сороковых она была особенно актуальна и в медицинском, и в моральном смысле — безопасность для здоровья женщины и право распоряжаться уже состоявшейся жизнью. Она лежит и в основе идеологических разногласий учителя и ученика, Ларча и Гомера, дискуссии по этому поводу ведутся в картине неоднократно и гораздо сильнее прорастают сквозь ее ткань, чем правила виноделов, что, честно говоря, в 2000е не так актуально, как 60 лет назад, а глубины ленте не добавляет. Видимо, с этим связано недоумение и неприятие критиков.
Несмотря на известную хаотичность и непоследовательность происходящего, ощущаемый дефицит драматического напряжения на фоне изрядного драматизма событий, фильм забирает своей душевностью, простотой, неспешностью и атмосферностью. Эпизоды в детском приюте, очаровательные, трогательные и талантливые дети — "Принцы Мейна и Короли Новой Англии", отлаженные ритуалы их жизни великолепны и напоены теплом и неподдельной любовью. "Имидж" 1940х воссоздан с трепетом и мастерством, от костюмов, причесок, декораций, автопарка до саундтрека, жизненных ценностей и умонастроений персонажей.
Наверное, все же краткую мораль, олицетворением которой стал персонаж Майкла Кейна, из фильма можно вывести — спешите делать добро, для этого не обязательно быть святым, просто Человеком.