А давайте немного помечтаем? Представим огромный зал кинотеатра «Кодак», вообразим себе нарядно одетую публику и остроумных ведущих, отпускающих в зал одну шутку за другой, и всплеск аплодисментов. Почувствуем волнение номинантов на самую престижную премию в области киноискусства и порадуемся за них, счастливых. И на минуту представим, как вскрывают заветный конвертик и произносят волшебные слова «…and Oskar goes to…» и услышим имя того, кому он предназначен. Вы слышите то же, что и я? Невероятно, фантастика, но Оскар присуждают Андрею Звягинцеву за фильм «Левиафан», правда, хорошо спустя столько лет снова получить золотую статуэтку? Приятно сознавать, что наше кино все еще может быть конкурентоспособным и завоевывать вожделенные награды? Да, приятно, если бы не было мучительно больно за ту реальность, от которой не убежишь и не скроешься, она все равно тебя догонит и напомнит о себе, хоть в жизни, хоть с экрана. Однако мы замечтались, пора спуститься на бренную землю.
Андрей Звягинцев уже имеет свой собственный стиль и почерк, его фильмы разительным образом отличаются от картин других соотечественников. Режиссер безжалостной рукой вскрывает нарывы на теле общества, и в этот раз вскрытие показало, насколько глубоко прогнила вертикаль власти, которая свободно переступает закон, дабы утолить свои желания, а тем, кто осмелится пойти против нее, уже уготована незавидная участь. Круговая порука, где аки бурлаки на Волге, в одной упряжке с мэром идут начальник полиции, прокурор и судья, съедает любые попытки восстановить справедливость и обратиться к букве закона в поисках защиты от произвола власти. Впрочем, справедливость – это миф, и герой Алексея Серебрякова (Коля) убеждается в этом, когда мэр решает отобрать у него землю, не имея на то никакого права. Что остается в таком случае Николаю? Менять свою жизнь, уезжать в Москву по совету друга, устраиваться на новом месте и пытаться начать все сначала? Нет, не таков наш Николай, он лучше будет заливать горе литрами водки, затариваясь спиртным в местном сельпо, и ругать на чем свет стоит свою жизнь беспросветную, выдавая один мат за другим, поскольку других культурных слов русский мужик не в состоянии подобрать. Матерные слова, льющиеся на зрителя с экрана, режут слух, а глаза тем временем видят унылую и безжизненную природу; холодная и бездушная, она молча взирает на то, что творится в округе. И скелет кита белеет, как парус одинокий в тумане брега, словно подчеркивая бренность бытия.
Эта самая бренность навевает мысли о спасении души, о Боге, на которого у многих остается последняя надежда, как и на его служителей. Но вся горькая ирония как раз и состоит в том, что слуги божьи не гнушаются мирских соблазнов, а зачастую и прикрывают деяния власти, мотивируя это тем, что «Всякая власть от Бога». Грубо говоря, на нравственность и мораль им глубоко плевать, лишь бы исправно поступали пожертвования на строительство новых церквей, монастырей и желательно бы, чтобы источник денег не иссяк. Как говорится, «да не отсохнет рука дающего». О какой ответственности и сопричастности таких продажных слуг к делу божьему может идти речь, если в церкви находятся убийцы, ставящие свечки и осеняющие себя крестом. Если архиерей обедает в обществе продажного чиновника, за душой которого не одно преступление, причем обед этот проходит на фоне фрески «Тайная вечеря», а это уже самый настоящий и неприкрытый цинизм. Вселяет надежду лишь то, что не все священники на одно лицо, есть и среди них хорошие люди.
Единственное, в чем можно упрекнуть Звягинцева, так это в донельзя растянутом хронометраже ленты. Фильм бы много не потерял, урежь его маэстро наполовину, ну или, во всяком случае, на одну треть, поскольку смотреть на медленно тянущиеся кадры и слушать речь судьи, которая больше похожа на пулеметную очередь, удовольствие не из приятных. Некоторые сцены можно просто вырезать, поскольку они не несут в себе никакого определенного смысла. Но самое удивительное, что героям картины не сопереживаешь, они воспринимаются как картонные персонажи, выведенные на сцену только для того, чтобы они могли произнести свои реплики и откланяться. Зрителю же остается роль пассивного наблюдателя, случайного прохожего, который, являясь невольным свидетелем действа, все же остается безучастным к нему.
Игра подавляющего большинства актеров не вызывает восторженных отзывов, но с моей стороны было бы несправедливо обойти вниманием актерские работы Анны Уколовой (Анжела) и Романа Мадянова (мэр), поскольку их игра достойна хотя бы пары лестных слов, за правдоподобность – браво!
Стоит ли обвинять режиссера в предвзятости и преднамеренности искажения фактов? Нет, все, о чем рассказано в фильме, имеет место быть, как это ни грустно признавать. Весь вопрос в том, хотим ли мы того, чтобы нам демонстрировали обнаженную реальность, без блеска, без лоска, без надежды? Надо ли нам, чтобы нас лишний раз потчевали опостылевшим бытом? И даже если фильм получит Оскара, будут ли у нас золотые слёзы радости на глазах? Слёзы точно будут, ибо без них смотреть на нашу жизнь невозможно.