Оказавшись в самой гуще событий в фантастическом боевике "Терминатор: Да придет спаситель", Сэм Уортингтон решил продолжить свой восход на голливудский Олимп и принял участие еще в одном блокбастере года – эпическом "Аватаре" Джеймса Кэмерона. Австралийский актер играет бывшего морского пехотинца Джейка Салли, прикованного к инвалидному креслу, которому предоставляется возможность, покинув свое несовершенное тело, исследовать необычный голубой мир планеты Пандора и его жителей – народ На’ви. В интервью журналу PARADE Уортингтон рассказал о том, каково работать с великим Джеймсом Кэмероном.
Не только компьютеры выполняли всю работу.
"Когда Джим превратил меня в Аватара с помощью "магии" CGI, я получил полную свободу действий. Для нас построили площадку со специальным покрытием, на котором мы подпрыгивали и взлетали, в общем, вели себя довольно активно. Ощущение было, словно ты ребенок, попавший в луна-парк. В общем, складывалось впечатление, что ты по-настоящему летишь на огромной птице, похожей на баньши, на которой летал мой герой в фильме. Единственное отличие было в том, что он выглядел как На’ви, то есть, ростом в 10 футов и с голубой кожей".
Что было самым трудным.
"Играть настоящего Джейка Салли было непросто. Его разрывали внутренние противоречия, поэтому роль очень напряженная в эмоциональном плане. Он бывший морской пехотинец, получивший ранение во время военной операции. Ноги у него парализованы, и мне все время приходилось напоминать себе о том, чтобы двигаться соответствующе. Это было самым трудным".
Чему он научился у ветеранов.
"Я встречался с несколькими бывшими военными, которые стали инвалидами благодаря войне. Интересно, они не считают себя ущербными. Это другие люди говорят им о том, что они могут или не могут сделать. Один из них сказал мне: "Каждый день я чувствую, что люди смотрят на меня с жалостью. Ты даже не представляешь, каким сильным я стал, благодаря этому. Я все еще верю, что могу добиться всего, чего пожелаю". Я хотел, чтобы слова этого парня эхом отразились в образе, который я создавал. Я не хотел, чтобы Джейк Салли стал очередным клише, разочарованным и подавленным своим недугом человеком, образ которого мы, возможно, видели раньше в каких-нибудь фильмах".
Репетиция на Гавайях не была каникулами.
"Мы отправились на Гавайи, чтобы оказаться в настоящих тропиках и почувствовать прелесть той природы, которую Джим собирался воссоздать в компьютере. Поскольку мы изображали представителей На’ви, он заставил нас надеть уши и малюсенькие стринги и приказал скакать повсюду полуголыми. Неожиданно какой-то человек, проходящий мимо, спросил меня, чем это мы тут занимаемся. Я ответил, что снимаем фильм. Он огляделся вокруг, увидел Джима с ручной камерой, делающего какие-то снимки, и сказал: "Это что, Джеймс Кэмерон? Господи, Боже мой, до чего он докатился после "Титаника", бедный мужик". Уж мы посмеялись потом от всей души над его словами".
Его поцелуй с Зои Солдана в компьютерной обработке.
"Мы оба были в шлемах, оснащенных маленькими микрофонами. Целовались мы как два подростка, у которых скобки на зубах звякают друг о друга. Забавно, что такая простая вещь, как поцелуй двух людей, так сложна в компьютерной обработке. Мы целовались снова и снова. Так много работы из-за трехсекундного движения губами".
Кэмерон Всемогущий.
"Я не новичок, я побывал на многих съемочных площадках. Приступая к работе с Кэмероном, ты начинаешь осознавать, насколько масштабной она будет. Этот парень утопил самый большой корабль в мире и сделал на этом кассу. Поэтому можно быть уверенным, что с ним ты попадешь в самый эпицентр бури".
"У нас с Джимом были отношения типа "любовь-ненависть". Он шпынял меня и всех вокруг. Но я думаю, что при работе над любым фильмом существует конфликт. Для того и ранят моллюск песчинкой, чтобы получить жемчуг. Что касается меня, то я принимаю такой подход к работе. Джим выглядит так, будто идет воевать, но на самом деле все вокруг сплачиваются, ответственно относятся к поставленной задаче, а потом ликуют. В результате ты удивляешь себя самого".
О внимании СМИ к своей персоне.
"Я готов насколько возможно. Я 33-летний австралиец, который раньше был каменщиком. Не думаю, что как-то изменюсь. В определенных вещах я довольно упрямый. Как и Джим, я являюсь для себя самым строгим критиком и не даю себе поблажек. До тех пор, пока планка моих собственных требований к себе, как к актеру будет высока, я надеюсь, что буду получать предложения сниматься. Если чему меня и научила профессия каменщика, то это рабочей этике. Это помогает в жизни".