Ничего необычного в режиссерских толкованиях литературной классики нет. Напротив, удачная интерпретация, как правило, смотрится куда выигрышнее, чем дословная экранизация, которая, скорее, свидетельствует об отсутствии таланта как такового. В свое время Питер Джексон блестяще перенес на экраны события "Властелина колец", отказавшись от целых глав и ключевых персонажей, но выделив то, что сам Толкиен предпочел оставить на втором плане. С "Хоббитом" все обстоит иначе.
Усилиями сценаристов во второй части трилогии должен появиться персонаж, не имеющий ничего общего с творчеством британского писателя - эльфийская воительница Тауриэль. Вся информация о ней исчерпывается лишь коротким комментарием исполнительницы этой роли Эванджелин Лилли, сообщившей в одном из интервью, что в раннем детстве благодаря оркам Тауриэль осталась сиротой и в дальнейшем посвятила свою жизнь борьбе со всем, что олицетворяли убийцы ее родителей.
Актриса подчеркнула, что из всех персонажей картины мотивы только ее героини не замутнены эгоизмом. Только она, дескать, не хочет забрать золото, захватить власть или припрятать Кольцо всевластия. Что без всякого сомнения делает Тауриэль едва ли не главным действующим лицом второй серии.
И тут напрашивается вопрос. Зачем делать акцент на отсутствующем в литературном первоисточнике персонаже? Неужели в оригинальной истории недостаточно характеров, которые оправдали бы все причинно-следственные связи и творческие решения? При этом появление в сюжетной линии того же Леголаса никакого недоумения не вызывает, так как совершенно очевидно, что эльфийский царек был нужен Джексону в "Хоббите" ровно для того же, для чего и Фродо - для связки и придания проекту дополнительного веса не в глазах зрителей, а в глазах инвесторов.
Собственно, даже появление в первой серии резинового Азога Осквернителя, который, согласно Толкиену, должен был давно пасть смертью храбрых, можно с большой натяжкой оправдать потребностью в харизматичном антагонисте, полном антиподе Торина Дубощита. Ведь в конце концов, Азог - не плод воображения новозеландского режиссера, он действительно играл значительную роль в трудах Толкиена. Но при чем тут эльфийская сирота?
Вероятнее всего, ларчик открывается предельно просто.
Стоит вспомнить, что помимо самого Джексона и в некоторой степени Гильермо Дель Торо к сценарию, как и в случае с "Властелином колец", приложили руку две женщины - Фрэн Уолш и Филиппа Бойенс, причем, первая по совместительству выполняет при Джексоне и функцию супруги. И в отличии от "Хоббита" во "Властелине колец" было достаточно ярких образов, чтобы уравновесить преимущественно мужскую героику. Более того, племяннице Теодена Роханского и вовсе пришлось отдуваться за всех мужчин в битве на Пеленнорских полях.
Ничего похожего в "Хоббите" нет. Это абсолютно мужской коктейль, замешанный на тестостероне, жажде власти, стремлении к превосходству и к обладанию заветным желтым металлом. Будь вы супругой творца к тому же причастной к акту творения, чтобы вы сделали? Правильно. Вы бы из всех сил постарались разбавить его, чтобы, не дай бог, не сложилось впечатление, что даже локальное спасение мира может обойтись без женщины.
Естественно, такой образ должен вобрать в себя все самое светлое и благородное, что еще осталось в этом мире, оказаться в эпицентре драматического романа и, вероятнее всего... героически погибнуть ради благого дела или своего возлюбленного. Любое другое развитие событий будет выглядеть сексизмом.
Так ли это, или Питеру Джексону все же удастся не пойти на поводу у своих дам и придумать более изящный ход, мы узнаем только после премьеры. Но пока нет ни одного намека на сколько-нибудь адекватную причину присутствия в кадре героини, для создания которой не хватило всего богатства фантазии Толкиена.
Автор: Andrew